Российский музыкант 2.0

Громкое начало сезона // М. Пучков

15 сентября 2008 / Концерт

Фото с сайта симфонического оркестра Москвы «Русская филармония»

11 сентября в московском Доме композиторов прошел концерт симфонической музыки молодых композиторов Москвы в исполнении оркестра «Русская филармония», дирижировал Сергей Кондрашев. Концерт состоялся в рамках проекта «Открытая сцена» и цикла «Молодые композиторы и музыканты Москвы — любимой столице» (в него вошли еще два вечера в этом зале, 9 и 14 сентября).

В программу вошло 5 произведений, различных по стилю и составу. Первым прозвучало сочинение Вероники Затулы …Al Nome della Rosa. И «rosa» была преподнесена весьма неожиданно: после довольно сумбурного вступления это слово огласил из колонок женский голос с большой реверберацией. Но хроматическая фантазия внезапно обернулась скучным ми минором с вокальными попевками и не слишком внятными пассажами. Вторым номером исполнили произведение Григория Зайцева Вавилон: театр времени. Как выяснилось, «театр» заключался в назойливом примитивном мотиве, повторяющемся на протяжении всего сочинения у разных инструментов в разных гармонизациях. И на фоне этого «театра» наплывом возникали то кусок из симфонии Моцарта, то стретта из си-бемоль минорной фуги Баха.

Завершала первое отделение прекрасно выстроенная композиция Алексея Наджарова Genesis. Автору удалось создать подобие сонатной формы, где в качестве тем выступают ладовые системы, хроматика против диатоники. Начинается Genesis с медленно вырастающего из одной ноты кластера, который, развиваясь, постепенно превращается в старинные лады (мелькают то ионийский до, то фригийский ля, то дорийский ре), время от времени разбавляемые остатками от начального кластера. В разработке оркестр сильно активизируется, особенно медная группа: фактура насыщена виртуозными и очень сложными исполнительски пассажами, которые остаются и в сокращённой репризе, приходящей в итоге к тому же кластеру, с которого всё началось, вновь сужаясь в единую ноту.

Во втором отделении прозвучали Поэма-элегия для скрипки с оркестром Андрея Комиссарова, солировала Надежда Артамонова, и сочинение Елены Симоновой Киномузыка для оркестра. Скрипичный концерт оказался самым традиционным по языку произведением в концерте, ярко контрастируя со звучавшим до него Genesis, но не уступая ему по качеству композиторской работы. В отличие от робких студенческих попыток «вписаться» в чуждую сонатную форму, какие достаточно часто приходится слышать у молодых композиторов, пытающихся оживить язык классиков, здесь музыка написана настолько органично и свободно, как будто автор родился с классической формой внутри. К тому же, при всем внешнем традиционализме, в музыке вполне узнаваемы черты современности — свободно льющаяся мелодия скрипки, состоящая из коротких повторяющихся попевок, не останавливается и не обнаруживает периодичности, ведя происхождение скорее от «бесконечной мелодии» Вагнера, чем от конструктивно стройных тем Бетховена. Гармонии и фактура оркестра столь просты и бесхитростны, что явно относятся уже скорее к «новой простоте», нежели к неоклассицизму. Разработка столь же элементарна, предлагая вместо традиционной деструкции материала гармоническую последовательность со скрипичными пассажами. Реприза начинается в субдоминанте и затем «ползёт» вверх по полутонам, и уже после этого случается большая скрипичная каденция, с которой Надежда Артамонова блестяще справилась. Произведение получилось цельное и убедительное, с той теплотой и сердечностью, какая присуща только звучанию скрипки.

Киномузыке же Елены Симоновой явно не хватало видеоряда, без которого хорошая киномузыка восприниматься не может. Исходя из такого тезиса, данная киномузыка была, видимо, очень хороша, поскольку дождаться внятной музыки мне так и не удалось. Чередовались разные фрагменты материала, сменяли друг друга бесконечные секвенции, где-то проклюнулось фамильярное танго… На фоне всего этого на сцене на переднем плане сидел гитарист, к гитаре которого подходил микрофон, и молча вертел страницы. Наконец, перед самым концом, он торжественно вступил и сыграл примерно 4 такта красивой музыки, после чего оркестр дошумел коду.

К слову говоря: шума, вообще-то, в концерте было достаточно много, что особенно ощущалось в столь камерном зале, как зал Дома композиторов. Несколько сочинений уже в самом начале демонстрировали внушительное tutti оркестра с медными и ударными на полной громкости, непрофессионально отрезая себе путь к дальнейшему развитию. Уже по одному этому признаку (хотя не в меньшей степени и по выстроенности формы) я бы взял на себя смелость разделить звучавшую на концерте музыку на профессиональную (Наджаров и Комиссаров) и, скажем так, студенческую.

К сожалению, не знаю, по каким критериям отбирали программу для этих концертов (кроме этого концерта, были аналогичные 9 и 14 сентября). Очевидно, что программа получилась разнообразная, а все произведения в той или иной степени оригинальны. С другой стороны, естественным образом возникает мысль, что вместо некоторых сочинений могли бы прозвучать другие, более качественные работы авторов.

Но, в любом случае, сам факт, что уже в начале сезона на Москву обрушились сразу 3 (три!) концерта симфонической музыки в исполнении прекрасного оркестра и чуткого к композиторским идеям дирижёра, поражает воображение и рождает очень большую надежду, что эта инициатива будет продолжена, и современная симфоническая музыка перестанет, наконец, быть редкостью, на которую приходишь поглазеть как на что-то невероятное и невозможное.

Михаил Пучков