Можно ли объять необъятное?
23 апреля 2008 / В череде событий
Еще в далекие школьные годы я испытывал повышенный интерес к музыкально-теоретическим предметам. В училище окружавшие меня педагоги-теоретики в один голос утверждали, что я рожден для занятий теорией. В консерваторию поступил как пианист, но уже на втором курсе созрело твердое решение перейти на историко-теоретический факультет. Он представлялся мне чем-то таинственным, чарующим, притягательным — неким Олимпом, где обитает интеллектуальная элита консерваторского студенчества. Жизнь теоретика казалась насыщенной, интересной, обладающей многими преимуществами — по сравнению с бытием студента-исполнителя.
Я думал, что учеба на ИТФ обеспечит мне спокойное, стабильное существование, которое, с одной стороны, позволит реализовать свои художественные потребности, с другой — лишено творческих кризисов (которые буквально преследовали меня в пианистической деятельности). Привлекало разнообразие учебных дисциплин; с большим любопытством рассматривал я расписание факультета: какие соблазнительные названия! «Музыка как вид искусства»! «Музыкально-теоретические системы»! «Архивное дело»! «История оркестровых стилей»! И я смогу осваивать все эти предметы подробно, обстоятельно и глубоко. Это настоящий пир для ума.
Музыковедческая деятельность прельщала меня и тем, что ее результаты вполне материальны, осязаемы, чего не скажешь о труде исполнителя. От успешного выступления на концерте остаются лишь приятные воспоминания (в лучшем случае — аудиозапись); удачная исследовательская работа, будучи написанной, останется на бумаге (а может быть, ее даже опубликуют). Это позволяет убедиться в том, что ты не зря потрудился.
Наконец, оказавшись теоретиком, я не буду оторван от живой музыкальной практики. Игра на рояле по-прежнему останется в числе моих трепетных увлечений. Можно будет, как и раньше, посещать концерты, расширять свой слуховой опыт.
Одним словом, передо мной открывались весьма привлекательные перспективы. И я примкнул к рядам музыковедов. Но…
Стабильное, размеренное существование обернулось вечной нехваткой времени, постоянным ощущением, что что-то не сделано, что-то на тебе «висит». Осилив тяжеленный зачет по полифонии, думаешь: вот теперь можно вздохнуть с облегчением, — и тут же вспоминаешь, что через два дня предстоит сдавать историю музыки (готовиться еще и не начинал)…
Мечта о жизни без творческих кризисов растаяла, как сон прекрасный. Оказалось, что и теоретик от этих кризисов отнюдь не застрахован. Если работать «на износ», пытаясь удовлетворить всем требованиям, рано или поздно наступит пресыщение, когда уже ничего не хочется делать и «весь свет не мил».
Разнообразие учебных дисциплин… Несомненно, каждый предмет содержит нечто интересное, полезное, необходимое. Но когда их такое количество… Берешь в читальном зале очередную партию литературы, открываешь первую попавшуюся книгу, увлекаешься чтением; через час-другой вспоминаешь, что тебя ждут еще шесть-семь книг, которые необходимо проработать именно сегодня. А каждый преподаватель, разумеется, убежден в том, что именно его предмет — самый важный, и требует от учащихся соответствующего отношения. Как же быть?
Музыковед не должен терять связи с музыкальной практикой — иначе он превратится в «кабинетного работника», сухого и скучного. Но легко ли выбраться в концертный зал? Видишь интересную афишу, говоришь себе: надо обязательно сходить. Да, но ведь сегодня вечером нужно срочно дописать фугу, а еще сделать задание по анализу. С мечтой пойти на концерт приходится расстаться…
Основная проблема заключается не в том, что учебный процесс на ИТФ безумно перегружен и бедным студентам некогда вздохнуть свободно. Это вполне обычная ситуация. (Студентам-медикам, например, еще тяжелее, чем нам: на первом курсе им приходится заучивать на латыни названия каждой детали человеческого организма!)
Музыкально-теоретическая наука не имеет обозримых границ; с каждым годом безбрежный океан знаний становится все обширнее. В любую из областей музыковедения можно углубляться до бесконечности. И бессмысленно пытаться узнать и выучить все.
Значит, основная задача студента-теоретика — разумно организовать свое время. Надо научиться из колоссальных объемов информации отбирать самое необходимое. Вовсе не следует в каждую из дисциплин зарываться с головой. Уровень учебной нагрузки определяют не преподаватели, а сам учащийся; этот уровень нужно устанавливать себе самому. Чтобы не «терять голову» и не доводить себя до нервного истощения…
Прав был мудрый Козьма Прутков: «Нельзя объять необъятное».
Григорий Рымко,
студент III курса ИТФ
Опубликовано в «Трибуне молодого журналиста», апрель 2008
