…«Один Бог изначален, огромен, вечен»…
21 декабря 2007 / Театр
14 октября 2007 года в Концертном зале им. П. И. Чайковского в рамках фестиваля «Территория» состоялась российская премьера «Мистериона» Карла Орфа. Это последнее музыкально-театральное произведение композитора, имеющее подзаголовок «De temporum fine comoedia» («Мистерия о конце времени»).
И название, и жанр, и связанная с ними тематика для музыки ХХ века отнюдь не новы. Да и в творчестве самого Орфа это сочинение вполне ожидаемо, поскольку оно находится в русле его знаменитых «Кармины Бурана» и «Катулли Кармины»: та же опора на жанр средневековой мистерии, то же обращение к подлинным древним текстам. В «Мистерионе» это тексты из «Прорицаний сивилл», из собрания орфических гимнов, из той же «Кармины Бурана».
Произведение создавалось в 1969-1971 годах. Известно, что к этому времени европейская академическая музыка уже пережила и «завоевания» второй волны авангарда, и «натиск» сериализма, и «бурю» алеаторики. Расщелина, образовавшаяся в начале ХХ века между культурой серьезной, элитарной и развлекательной, массовой, разрослась до бездны. В то время как академическая музыка нередко теряла последнюю нить связи со слушателем, в легкой — звуковой поток направлялся прямо на аудиторию, быстро завладевая ее вниманием. В такой ситуации «Мистерион» Карла Орфа оказывается уникальным примером найденной «золотой середины». Композитор верен себе: он использует минимальные средства для достижения максимального эффекта. Его цель — создать нечто масштабное, но единое по форме, глубокое и вместе с тем доступное по содержанию.
«Мистерион» предполагает огромный состав исполнителей, которые заняли и сцену, и партер. Дирижер Теодор Курентзис руководил действом, стоя в амфитеатре. Прямо перед дирижером в партере стояли три рояля, далее располагался смешанный хор, справа от хора — консорт виол ансамбля «Pratum integrum», слева — три арфы. Все это «опоясывал» Ансамбль ударных инструментов Марка Пекарского, за которым был установлен крестообразный подиум — собственно сцена. И, наконец, за подиумом находились два ансамбля духовых — деревянных и медных. Сценическое действие Мистерии, в котором участвовали сивиллы, анахореты, Люцифер, разворачивалось на подиуме, а еще один хор участников перемещался по амфитеатру. В роли сивилл выступали исполнительницы-вокалистки, а в роли анахоретов — драматические актеры, читающие текст.
Композиция «Мистериона» трехчастна: «Сивиллы» — «Анахореты» — «День гнева». Пение и чтение текста идет на греческом, латинском и немецком языках. Литературный текст соткан из афористических сентенций, которые, многократно повторяясь, звучат как внушения, безотказно воздействуя на слушателей. К примеру, слова из партии сивилл: «Один Бог изначален/ огромен, вечен». Предсказательницы-сивиллы пророчат конец света: «Все светила небесныe/ разом повержены будут/ Мир предстанет единою темною массой». Отшельники-анахореты бесконечно повторяют: Навеки потеряны/ Отвержены / Прокляты. Или: «Нет Бога/ Кроме самого Бога». Хор — главное действующее лицо третьей части «День гнева» скандирует: «Рухнуло небо, Звёзды упали…/ Горе, горе! Горе, горе!…/ Спаси нас! Помилуй!».
Интересна и роль Люцифера. В третьей части он выходит на сцену перед разверзшимися вратами ада и трижды в почти полной тишине произносит: «Отец, я согрешил». Этим завершается развитие «сюжетной» линии. Наступает момент катарсиса.
Весь спектакль идет на едином дыхании. При всей грандиозности замысла, произведение Орфа достаточно компактно — это весьма органично выстроенное художественное целое длится около часа. Ради донесения авторской идеи слово, театр и музыка вступают в тесное взаимодействие. Складывается ощущение полного слияния разных видов искусств.
Музыка выдержана в духе известного орфовского минимализма. Композитор постоянно пользуется эффектом противопоставления полярных звучностей: оглушительное tutti резко сменяется еле слышным, «зачарованным» отзвуком отдельных инструментов и наоборот. При этом автор заботится о слушательском восприятии — звучание музыки не вызывает духовного и физического отторжения. Скорее наоборот, Орф, а вслед за ним и мы, любуется и красотой отдельных тембров и прихотливым «узором» их сочетаний.
В результате, несмотря на некоторую абстрактность и неоднозначность идей, сложность тематики, музыкально-театральное действо было легко воспринято всеми. Оно стало открытием для многих и разных слушателей и благодаря привлечению к постановке таких «звёзд», как режиссер Кирилл Серебренников, актер Евгений Миронов. В роли Люцифера успешно выступил Данила Поляков, известный как супер-модель. Композитор создал актуальное произведение, в котором серьезность замысла соединилась со столь необходимой сегодня доступностью. Спектакль Карла Орфа стал в лучшем смысле массовым музыкальным зрелищем.
Анастасия Новосёлова,
студентка IV курса
Опубликовано в «Трибуне молодого журналиста», декабрь 2007
Генри Кауэлла называли отцом американской музыки. На протяжении всей своей жизни он не переставал сочинять в самых различных жанрах, проявляя себя как эксперименталист и изобретатель, усиленно занимался педагогической деятельностью. Его вклад в развитие и пропаганду композиторов не только прошлого, но и настоящего огромен. 
