Ученый, эрудит, мыслитель
22 октября 2007 / Личности, Юбилеи
Лев Абрамович Мазель
Уходящий год [2007] отмечен знаковым для отечественной музыкально-теоретической мысли событием: 100-летием со дня рождения одного из выдающихся профессоров Московской консерватории века минувшего – Льва Абрамовича Мазеля.
«Это был блестящий ученый, эрудит, мыслитель – недаром его называли музыковедом № 1», – напишет о Л. А. Мазеле Евгений Владимирович Назайкинский в своем прощальном слове для нашей газеты («Российский музыкант, 2000, № 2»). Сказанное всего лишь семь лет назад, в год кончины профессора Мазеля, – апробированный дистанцией времени взгляд другого авторитетного ученого-мыслителя.
Лев Абрамович прожил долгую жизнь – 93 года. Он родился за десять лет до октябрьского вихря и ушел из жизни уже в постсоветской России. И самые лучшие – молодые и зрелые годы его большой, насыщенной творческой жизни были связаны с Московской консерваторией.
В 1930 году Л. А. Мазель закончил сразу два вуза – математическое отделение физико-математического факультета МГУ и научно-исследовательское отделение научно-композиторского факультета Московской консерватории. А затем целиком посвятил себя музыковедению, поставив ему на службу свой математически отточенный и высоко организованный интеллект. Еще до окончания аспирантуры (1932, класс М. В. Иванова-Борецкого) Л. А. Мазель начал преподавать в Московской консерватории, в 32 года (1939) стал профессором, в 34 – доктором искусствоведения, в 1936–1941 гг. заведовал кафедрой теории музыки. Вплоть до выхода на пенсию профессор Мазель более трех десятилетий (1931–1967) был неразрывно связан с Московской консерваторией, за исключением нескольких лет, когда каток Системы проехался по нему вместе со многими другими выдающимися музыкантами. В результате кампании печально известного 1948 года вслед за Д. Д. Шостаковичем, В. Я. Шебалиным и другими крупными музыкантами он был уволен как апологет «формалистических» исканий композиторов. Затем безработного профессора пригласили на военный факультет, и после 1954 года, когда Л. А. Мазель вернулся в консерваторию, он любил на лекциях неожиданно иллюстрировать сказанное военными маршами, неизменно вызывая веселую реакцию «серьезной» музыковедческой аудитории.
Занятия в классе музыкальной формы у Л. А. Мазеля. Слева направо: Л. А. Мазель, В. В. Протопопов, Т. Н. Федорова, Г. А. Балтер, Н. Р. Котлер. 1930-е годы
Публичные выступления профессора Мазеля вообще были образцом совершенства. О лекциях Льва Абрамовича ходили легенды далеко за пределами Москвы, класс был часто полон сторонними слушателями, аспирантами всех мастей, «гостями» из других городов и просто интересующимися, среди которых нередко можно было видеть и исполнителей – профессоров и студентов. Но поражали не только лекции. Незабываемыми оказывались и оппонентские выступления на защитах диссертаций, когда часть публики приходила специально «на Мазеля». Не забуду и блестящее, полемическое по духу выступление Льва Абрамовича на Всесоюзной теоретической конференции в Союзе композиторов. Он умел держать внимание аудитории сочетанием железной логики, ясной подачи самых сложных идей, нередко в острой, ироничной форме, и риторического, даже актерского мастерства. Лекции по «Анализу» и «Музыкально-теоретическим системам» тогда были всего лишь часовые, и за 50 минут занятия, благодаря абсолютно выстроенной, отточенной композиции, профессор достигал блестящего результата. Как сейчас помню на лекции по «Музыкально-теоретическим системам» сидящего рядом со мной аспиранта (в будущем – всемирно известного ученого-теоретика) с хронометром в руках, который шепнул мне: «через минуту – точка золотого сечения, кульминация лекции, слушай, что будет…». И действительно, последовал логический поворот, перевод разговора в юмористическую плоскость, резко поднявший воодушевление слушателей.
Профессор Л. А. Мазель с учениками. Сидят: аспиранты В. Холопова и Т. Курышева. Стоят: студенты Э. Алексеев и Л. Иванова (Дьячкова). Май 1961 г.
Лев Абрамович никогда не был замкнут в чисто музыкальном пространстве. Он мыслил широко, воспринимая и трактуя музыкальные процессы в контексте всей мировой культуры и науки, жизненного, исторического и художественного опыта человечества. На это указывает уже выборочный перечень названий его трудов (книг и статей) – «О мелодии», «О системе музыкальных средств и некоторых принципах художественного воздействия музыки», «О путях развития языка современной музыки», «Музыкознание и достижения других наук», «Проблемы классической гармонии», «Вопросы анализа музыки. Опыт сближения теоретического музыкознания и эстетики»… В созданном профессором Мазелем курсе «Музыкально-теоретических систем», который он читал на протяжении многих лет работы в консерватории, в наибольшей степени достигалось слияние его двух привязанностей – музыки и математики. Это явственно видно в новаторских для того времени совместных с И. Я. Рыжкиным «Очерках по истории теоретического музыкознания» (1934, 1939), в которых Л. А. Мазелю принадлежало исследование концепций Курта и Римана. А в спецкурсе «Анализа музыкальных произведений», который Л. А. Мазель читал параллельно с В. А. Цуккерманом, были свои основополагающие принципы. Они вместе пришли к методу целостного анализа, суть которого, упрощенно, сводилась к рассмотрению звуковой материи музыки в неразрывном единстве с содержательным, смысловым наполнением звучащего. Будучи единомышленниками, они, как кажется, органично дополняли друг друга, по консерватории даже ходила шутка: «А что по этому поводу думает Цуккермазель?». Значимость содержательных аспектов музыкального искусства, которые их волновали, вряд ли нужно доказывать.
В 9 классе, слышавшем лекции многих выдающихся теоретиков Московской консерватории, в том числе и Л. А. Мазеля, со стен на студентов смотрят корифеи отечественной музыкально-теоретической школы, начиная с С. И. Танеева. Предшественники и современники, учителя, коллеги и ученики профессора Л. А. Мазеля. Отрадно, что и Лев Абрамович, наконец, занял там свое достойное место.
Известный сборник «От Люлли до наших дней», посвященный 60-летию Л. А. Мазеля, в котором от имени «друзей, товарищей, учеников» опубликованы статьи В. Конен, И. Лаврентьевой, А. Кандинского, В. Бобровского, В. Холоповой, Ю. Холопова, В. Цуккермана и других авторитетных ученых, предваряет размышление Дмитрия Шостаковича, не утратившее за прошедшие годы своей актуальности:
«Науке, возникающей вокруг искусства, науке, взявшей на себя нелегкую миссию истолкования художественного творчества, осмысления важнейших процессов, мы вправе предъявлять высокие требования, и главное из них – сохранение верности духу искусства, служение его лучшим заветам.
Мне кажется, что живой дух живого искусства всегда присутствует в трудах Л. А. Мазеля, сообщая им подлинную и непреходящую ценность».
Профессор Т. А. Курышева
Фотографии предоставлены Музеем имени Н. Г. Рубинштейна
Опубликовано в газете «Российский музыкант», октябрь 2007
